Азулежуш – голубое чудо Португалии

Цветная  керамическая плитка-азулежуш  так же характерна для искусства Португалии, для облика ее городов,  как пробковый дуб —  для пейзажей этой страны. Азулежуш здесь повсюду: на улицах и  в домах, в столице и в горной деревушке, на севере и на юге страны. Они украшают храмы и королевские дворцы, вокзалы и станции  метро, городские дома и  сельские жилища,  фонтаны и источники, павильоны и мосты, скамьи, лестницы и вестибюли, плиткой  выкладывают названия улиц и вывески.

Вы увидите азулежуш на полах и на стенах, на потолках и на церковных  сводах, на дне бассейнов и каналов,  иногда они покрывают  здание целиком, иной раз сверкают на стене, как маленький синий глазок.    

Конечно, среди бесчисленных португальских азулежуш встречаются не только синие, но все же кобальт  на белом фоне преобладает.  И трудно представить себе цвета, более всего походящие к природе Португалии, чем насыщенный синий и белый.  Синее, большую часть года безоблачное, небо,  синий, с белыми гребнями волн, океан, белоснежные  фасады и стены — что лучше дополнит и одухотворит эту картину, чем синее изразцовое панно, будь то  многофигурная композиция, сложенная из сотни фрагментов,  или единственная плитка над входной дверью? 

Любопытно, что  азулежуш, которые справедливо считают оригинальным вкладом Португалии в мировое искусство, возникли  и долгое время  развивались благодаря  заимствованиям. Обычай украшать здания изразцами принесли на Пиренейский полуостров в 8 столетии мавры. Португальский изразцовый  декор долго сохранял  некоторую, с точки зрения европейского вкуса, восточную чрезмерность. Само слово «азулежу» (множественное число «азулежуш» — Azulejo, Azulejos) происходит от арабского «аззуляйж»  — «полированный камешек», плитка.  После  изгнания мавров из Испании и Португалии  традиция сохранилась. Самые старые азулежуш в Португалии датируются 15 столетием. Изразцы производились в основном в Севилье, и после того как в 1503 году король Мануэл Первый посетил этот город и пришел в восторг от цветных плиток, их начали активно ввозить в Португалию. 

 Севильские плитки  начала 16 века, которые можно увидеть сегодня в музеях, в том числе  в Национальном музее азулезуш в Лиссабоне, и очень редко – во дворцах и храмах, были орнаментальными, с рельефной поверхностью.  Рельеф был необходим, чтобы предотвратить при нанесении рисунка  и обжиге смешивание красок, изготовленных на водной основе.  На сырую глину наносили бороздки, которые заполняли смесью льняного масла с марганцем.  Благодаря таким «преградам» краска не разливалась по поверхности плитки.

    Во второй половине 16 века португальцы распрощались с рельефными азулежуш: итальянские, испанские и фламандские мастера начали поставлять в Португалию плитку, выполненную в технике  майолики. На покрытой  глазурью плитке можно  было писать кистью все, что угодно, насыщенные жизнерадостные  цвета – желтый, зеленый, синий, белый, фиолетовый — не смешивались, тонкие изящные линии рисунка сохранялись при  обжиге.  

Чисто орнаментальные «ковры» из одинаковых плиток потеснились, уступив место сюжетным панно. Каждая плитка такого панно была уникальна, а соединенные  вместе они составляли, подобно паззлу, сложные многофигурные композиции: это были сцены из Библии и античных мифов,  аллегории,  изображения  событий португальской истории и морских баталий,  картины охоты и праздников, замки, пейзажи, цветочные вазы в окружении  птиц и  ангелочков-путти, экзотические животные.  

    В дворцовых покоях и садах азулежуш создавали ощущение земного рая, в храмах сюжетные панно  заменяли фрески,  а  изысканные ковровые узоры из плиток в алтарной части были подобны  драгоценным  восточным тканям, то тяжелым и роскошным, то нежным и тонким. 

Жилые дома украшали небольшими панно  голландского типа, так называемые  «фигура авулса» (отдельная фигура), с одним мотивом – обычно  это цветок, птица, мельница, пейзаж, бытовая сценка, но чаще всего плывущая по морю  каравелла, ведь португальцы – народ мореплавателей.  

 Во второй половине 17 столетия многоцветная плитка уступила место сине-белой – мода на двухцветную майолику пришла из голландского Делфта, хотя не обошлось без влияния голубого китайского фарфора, который привозили на родину португальские торговцы. Азулежуш начали, наконец, изготовлять  в самой  Португалии:  к середине столетия в Лиссабоне, Коимбре, Порту появились керамические мастерские, импорт изразцов (в основном из  Голландии) постепенно сократился.

Истинный расцвет азулежуш пришелся на эпоху португальского барокко  — 18 век. Изразцовые панно стали более цельными, португальские мастера обрели собственный почерк,  научились сопрягать керамическую отделку с архитектурой, и если  некоторые более ранние произведения справедливо упрекают в избыточности, в первой половине 18 столетия азулежуш стали подлинным искусством. Более того – изразцовые картины оттеснили в  Португалии монументальную живопись.  

Один из самых совершенных ансамблей той эпохи находится вовсе не в столице, а в глубинке на юге страны, в  селении Алмансил близ города Фару.  Изразцовое убранство построенного в 1730 году храма Сан Лоуренсо де Матос – работа  потомственного мастера азулежуш  Поликарпо де Оливейру Бернардеша.  Церковь Сан Лоуренсо  часто называют «голубым чудом Португалии». Белый, словно бесплотный, храм с голубыми вставками азулежуш стоит на холме, его силуэт четко  рисуется на фоне неба. Белое   — на голубом, голубое – на  белом. 

В интерьере бело-голубые изразцы, повествующие о жизни  Сан Лоуренсо, сплошь покрывают стены, арки, пилястры, своды, даже купол!  Кажется, что  небо спустилось на землю, а золотой алтарь сияет, как солнце в  небесной лазури.  Храм Сан Лоуренсо уникален: обычно азулежуш, хотя  играют важную роль в отделке интерьера, не покрывают полностью  всю поверхность стен и потолка. Исследователи до сих пор не могут с уверенность сказать, где были изготовлены великолепные  изразцы Сан Лоуренсо — в самой Португалии, Италии или Голландии. 

Храму Сан Лоуренсо повезло – он уцелел во время Великого лиссабонского землетрясения  1755 года, надвое расколовшего 18 столетие в истории Португалии. Хотя катастрофическое землетрясение  называется лиссабонским, оно принесло разрушение и горе не только столице, но, в той или иной степени, всей стране. Более 400 церквей и дворцов, не говоря уже о жилых домах, было уничтожено подземными толчками, последовавшими  за ним цунами и пожарами.  Символично, что о том, как выглядел Лиссабон незадолго до землетрясения, мы знаем благодаря азулежуш. В Национальном музее азулежуш в Лиссабоне, где, в стенах бывшего монастыря Мадре де Деуш, можно видеть азулежуш всех  веков и стилей, хранится грандиозное панно длиной 23 метра, состоящее из 1300 плиток, на котором запечатлен  Лиссабон в 1738 году. 

Среди бесчисленных потерь португальской культуры были  и азулежуш. Сохранившихся после землетрясения, более или менее умело восстановленных  кармических панно насчитывается  не так много. Любители азулежуш специально приезжают в какой-нибудь отдаленный уголок станы, чтобы полюбоваться  редкими изразцами.  В путеводителях всегда отмечается, где можно увидеть старинные азулежуш.

Попытки собрать рассыпавшиеся  «паззлы» иногда заканчивались курьезно:  фрагменты перепутывались,  к телу овечки  могла быть приставлена голова поросенка,  к голове пастуха – голова овечки. 

Вторая половина блестящего и несчастливого 18 столетия – время строительства и восстановления, время легендарного маркиза де Помбала, который, став фактическим  правителем бедствующей страны,  выстроил на развалинах новый Лиссабон. Стиль  архитектуры, названный в честь маркиза  «помбалино», никак не мог обойтись без азулежуш. По инициативе маркиза де Помбала открываются  королевские керамические фабрики, начинается массовое производство азулежуш, они  дешевеют, становятся доступным отделочным материалом.  

Многие новые постройки в стиле помбалино  сверху донизу покрыты многоцветным изразцовым нарядом. Эти плитки менее изысканны, чем в пору расцвета азулежуш, но их праздничная декоративность  обогащает даже самую незатейливую архитектуру. В солнечный день, когда изразцовые стены, отражая свет, словно растворяются в воздухе,  а  насыщенные краски соперничают яркостью с небом,  думаешь – почему плитка так мало используется в архитектуре  других стран? Ведь, кроме того,  что она красива, у плиточного покрытия  есть и чисто  практические  полезные свойства:  летом оно хранит прохладу, зимой защищает здания от сырости.

После землетрясения азулезуш стали служить оберегами:  вошло в обычай помещать небольшие  трогательные панно с изображениями святых на стенах домов – люди верили, что это защитит их жилища от стихийных бедствий. 

Конечно,  фабричные  изразцы, выполненные по трафарету, во многом утратили  очарование вручную сделанной уникальной вещи. Можно услышать, что  в 19 веке, а уж тем более в 20-м, азулежуш потеряли право назваться искусством. Но это не так: азулежуш по сей день  остаются в Португалии развивающимся творчеством.  Все жители   страны —  хозяин деревенского домика, который на свой вкус украшает цветными плитками родные стены, горожанин,  который  с пониманием дела выбирает яркую плитку для балкона или кухни, художник, создающий монументальное панно на станции лиссабонского метро —  на свой лад продолжают историю этого поистине народного жизнерадостного  искусства. 

---

Автор Марина Аграновская
Живой журнал автора
Фото автора